гражданское оружие

Короче, с Днем Независимости Украины!

Немного о войне. ч.5 [ответы на вопросы]

Отвечаю на вопросы к этому постуhttps://joyreactor.cc/post/5388507

> Пленных брали? Или после арты там уже ничего не останется?

Если взять пленного является частью или целью боевой задачи - да, берем. В остальном по ситуации. Если пленные ставят под угрозу выполнение задач или целостность группы - такие пленные нам не нужны. Увы, такова война.

> Как мораль в войсках?

Отличная.

> Повиляло ли что-то вроде иранских дронов/мобилизации на мораль?

Да, повлияло - руснявые мобики очень даже веселят. Одно дело воевать с человеком, который за свою жизнь отстрелял БК на пол армии, и совсем другое дело чмобики.
Дроны вообще похуй ибо они не применяются по военным. Русня иранскими драндулетами лупит по мирным, что очень бесит и дает повод давать пизды "второй армии мира" с еще большим азартом.

> Как повлияло взятие Херсона?

Не взятие, а освобождение. Есть разница. Лично у меня идинаковые эмоции от освобождения любого населенного пункта, хоть села хоть города.

> Не появилась ли "безнадёга" после такой долгой войны?

А от чего? Весь мир был уверен, что Украинская армия не выдержит и недели. И каков результат? С каждым днем войны мы понимаем на сколько мы сильные. Скорее русню "безнадёга" накрывает с каждым днем все больше, но тут я хз, не спрашивал.

> Помимо SCARов какое вооружение у товарищей? Как с обвесом?

У нас всех одинаковое оружие, ну кроме личных короткостволов.
Обвес покупной. Купить можно что угодно, но все стоит денег.

> Какие у вас правила по личным съемкам, т.е. что и как можно снимать на телефон, выкладывать в инет т.п.?

Ничего нельзя выкладывать. Если очень хочется - после согласования с командованием и подчистки на предмет лишнего фона и т.п. Любое фото/видео слитое в сеть, особенно оперативное, может сыграть с автором злую шутку. Много видосов публикуется с нашлемных камер.
Кто-то снимает родным видео с приветами/поздравляшками, такое слать можно, но тоже после согласования.

> Много НАТОвской техники видел?

Да

> Можешь порекомендовать бренды одежды?

Задай этот вопрос кадырке, он брЭндах шарит )))

> Да я что-то со СКАРа подофигел. Это ж дорогое оружие и редкое.

А ты думаешь страны-партнеры нам помогают передавая исключительно пушки, мечи, луки и прочее оружие 17-го века?
Цена не имеет значения, руснявые репарации все покроют.
Я видел у некоторых подразделений винтовки, которые проходят первые полевые испытания.
Так что нет, скар не редкий.

> А в чем прикол этого скара? я просто не шарю в оружии

Ну... если вот так максимально просто... не тупой и не криворукий солдат с нормальным зрением после настрела в несколько сотен выстрелов, ну пускай тысячу, на 20-40 метров при стрельбе с колена сможет уложить весь магазин одной очередью в мишень размером с пачку сигарет.

> Есть ли военнослужащие с плохим зрением?

Да, но они явно не снайперы.

> Что по броникам? Учитывая характер и дистанцию боя, правда ли, что ниже 4-ого редко кто носит?

Зависит от задачи. Если мне нужно будет бежать и периодически запрыгивать на броню или прыгать в окоп, то я лучше буду без брони нежели нацеплю на себя кусок стали весом в пуд и сломаю ногу при первом же неудачном телодвижении. Повторюсь - все зависит от задачи.

> Как ощущения от магазина на 20 патронов? Достаточно или хотелось бы больше?

Естественно хотелось бы нескончаемый БК мизерным весом, но так не бывает. Но тут логика оружия иная. Мощный патрон в суме с просто охуенной точностью орудия, дает тебе возможность работать по цели одиночными выстрелами по принципу "один выстрел - одна цель". Я не видел у русни брони, которая бы норм держала этот калибр. Необходимость "поливать" врага с автомата шквалом пуль становится просто не нужной.

> Как обстановка в освобождённых сёлах? Что говорят местные: беспределили ли оккупанты, насколько всё засрато минами, есть ли следы военных преступлений. Много ли домов сохранилось, насколько сильно всё обезлюдело?

Вторая армия мира мародерит все что может, потому вопрос беспредела весьма глуп.
Херсонское направление загажено минами по самый пиздец. Русня не побрезговала даже минированием животных.
В селениях пиздец. Руснявым недовоинам на мирных похуй, на детей, женщин, стариков... люди поумирали просто от голода или болезней. Геноцид.

> Про камери у всіх це цікаво, у тебе якийсь особливий підрозділ?

Так

> Как боевой дух, как в целом настрой у людей?

Боевой дух отличный. Настрой боевой. Страха нет, есть желание уничтожить каждого, кто пришел к нам с оружием, а потом где-то отдохнуть.
Я вот хочу на море. После победы поеду в свой любимый Железный порт, очень надеюсь, что "розовый заец" еще будет продавать креветки )))

> Легко ли избегать огня по своим? Всегда ли понятно, кто перед тобой - свой или чужой?

Ну тебе уже ответили - в настройках отключаешь и все.
Бля, ребята, это в игре вы спавнитесь хуй знает где в рассыпную. Мы работаем четко слаженной группой, знаем кто и где находится, часто сверху кружится дрон, оператор которого смотрит и пиздит в ухо куда стрелять, а куда бежать. Бывает огонь по своим, но тут пиздов получет командование. Каждая операция планируется до мелочей.

> Шо по трофеям? Сильно войска рф меняют тактику и меняют ли её вообще?

Если то или иное вооружение не является частью задания - трофеи не берем. Нет смысла.

> Как часто бывают прямые огневые контакты? На сколько это вообще актуально для этой войны? Или бал всё таки правят дроны и артиллерия?

Все зависит от рода войск. Сейчас прямой огневой контакт является основной работой нашего маленького колектива )))

> А я вот хочу узнать, ты когда пишешь "охуенное" , "пиздатое" и т.д. это реально у тебя такие ощущения от снаряжения/оружия или это просто оборот речи? Вобщем, действительно ли такая гигантская разница между уровнем снаряжения стран пост-совка и Европы/Америки?

Вот прикинь, ты годами ездишь на жиге семерке, она тебе нравится и полностью устраивает. Простая, надежная, ремонтопригодная. Ты доволен автомобилем и рад им обладать. И тут в один прекрасный момент тебе дарят что-то не сверх космическое, например весьма банальный ford c-max. И ты, рядовой юзер жиги, будешь просто в ахуе от всего - от динамики, от управления, от комфорта, от продуманности каждой детали. От того, что люди считают "базовой комплектацией".
Вот между пост-совковым и Европейским оружием аналогичная разница - все продумано и очень точно посчитано


Вроде всем ответил. Пишите. Будет возможность - отвечу.

С радостью помянем к счастью почившую не успевши родиться Харьковскую Народную Республику.

После хорошо спланированного и театрализованного захвата Харьковской и Донецкой облгосадминистрации и Луганского СБУ адептами РуССкого мира 7го апреля. Александр Турчинов поручил Арсену Авакову восстановить законность и навести порядок в Харькове, Валентину Наливайченко в Луганске, Виталию Яреме в Донецке. Однако пойти на открытый штурм решились лишь Арсен Аваков и экс-Глава Нацгвардии, а ныне Министр Обороны, Степан Полторак.

Задействовав Винницкое спецподразделение «Ягуар», который оставался боеспособным и морально неделимым, им удалось организовать очистку огромного 6-этажного задание Харьковской ОГА за 15 -20 минут.Сепаратисты так и не решились использовать те несколько единиц огнестрельного оружия что у них были, и после массированного применения светошумовых гранат и угрозы применения огнестрельного оружия сдались.

В то утро, все соц.сети облетела веселая фотожаба на которой десятки харьковских сепаратистов лежали заключенные ухом на асфальт с вставленными в точку ниже спины российскими флажками. Это был первый случай в Украине, когда власть дала отпор сепаратизму резко и в зубы! После чего сепаратистам пришлось корректировать свой план захвата власти якобы восставшими народными массами. 

«Через несколько дней был отдан приказ на задействование российского спецназа ГРУ в Славянские во главе с террористом Гиркиним/Стрелковым. По данным агентурной разведки, в ночь с 8 на 9 апреля, если бы здание Харьковской ОГА не было бы освобождено, то туда были завезены большие партии стрелкового оружия и гранатометов, а также завезена группа российских наемников, должных занять круговую оборону, после чего одновременно в Харькове, Донецке, Луганске должны были бы одновременно заявить о проведении референдума о присоединении к России и не дать захватить здание до подхода основных российских сил. Однако быстрое и жесткое подавление сепаратистского мятежа в Харькова заставило усомниться в реальной поддержке идеи присоединения к России у Харьковчан и жителей других регионов Юго-Востока.

Ну и конечно опрос: 

Воспоминания украинского солдата Евгения Ковтуна о последнем бою за Донецкий Аэропорт

Среди парней никто не был в стороне, даже раненые ребята, которые были в сознании, старались помочь - заряжали боекомплект, передавали магазины, чистили оружие, все были задействованы, как на конвейере. Практически каждый из нас думал, что мы погибнем и никто про наш подвиг, возможно, никогда не узнает. Но мы знали себе цену, знали за что стоим, да и просто дошли до такой грани, когда понимая, что нас может ждать, остается только одно - воевать до конца.

Я - солдат первого батальона 93-ей бригады, которая дислоцируется в Песках. Наши ребята до последнего стояли в аэропорту.

Живу в Киеве, до войны работал инженером в IT-сфере. Меня мобилизовали в августе, а до этого в армии я не служил. После двухнедельного учебного центра попал в 93-ью бригаду.
По специальности я - помощник гранатометчика, потом получил еще одну специальность, но озвучивать ее не стану, по ней я и поехал в аэропорт. А еще поехал туда из-за своего друга Дениса, его отправляли как корректировщика. Получилось так, что мой друг попал на диспетчерскую вышку. Он там прославился своим героизмом. И был подан на награды, но пока ничего не получил. Да и не из-за наград мы туда ехали, а просто выполняли свою работу. А я попал на новый терминал.
У меня уже было одно осколочное ранение в руку, полученное в Песках, но даже с наполовину рабочей рукой меня тянуло на передовую. Пока лечился в Киеве, не мог дома полноценно заниматься какими-то вещами, зная, что меня там ждут ребята. Надо все дела доделывать до конца - это мой принцип. А война не закончена, значит, дело не сделано.
Психологически к аэропорту я был подготовлен, потому что видел смерть своих ребят, знал, что такое обстрелы, что такое ближний бой, когда непосредственно видишь врага.
В новый терминал мы приехали 6 января, это был последний день зеленого коридора.
Мы называли его "коридором позора", поскольку нам приходилось останавливаться и вылезать с "Уралов", затем нас строили, обыскивали, смотрели, что мы везем, сколько нас едет и так далее. Мы ехали со своим штатным оружием, но враги установили свои правила: магазины должны были быть отстегнуты, а рожки - пустые. Снаряженным может быть только один рожок, но он не должен был быть пристегнут. Это абсурдная ситуация, но таково было решение командования, и мы не могли его обсуждать.
В терминале на 2-3 день после приезда, то есть 7-8, числа мы поняли, что по сути, перемирие закончилось, поскольку враг активизировался и начал атаковать со всех сторон. Но оборону мы держали абсолютно нормально. Мне помогал контакт между мной и Денисом, я знал, что он прикрывает меня справа на вышке, и пока он там - врагам с той стороны не пробраться. Однажды это подтвердилось, числа 10 или 11: я отдыхал после смены на посту, он мне позвонил и сказал: "Вы спите, а к вам подошла одна группа ополченцев, довольно значительная, около 50 человек и начинает приближаться вторая". Но попросил нас ничего не делать и чтоб даже офицеры не выходили по рации с нашей стороны. Сказал только усилить посты, мы сразу это организовали. Он сам красиво скорректировал огонь и группы были полностью разбиты.
Когда враги поняли, что с этой стороны к нам подойти не могут - начали применять танки, чтоб у них была возможность заходить со стороны Донецка, а также планово разрушать терминал и диспетчерскую вышку, которая была нашими глазами и ушами. В итоге башня пала. Была разрушена не до основания, но она наклонилась и рухнула. Я знаю, что там пострадали многие ребята, но все же оттуда они не ушли. После жесткого штурма терминала у нас был очень длительный бой. Но благодаря помощи нашей артиллерии мы отбили атаку. А вечером сепаратисты снова запросили перемирие, но не у нас, а у командования. Для того, чтоб собрать своих раненых и погибших, я спросил у коменданта, что случилось, почему перестала работать артиллерия. Мне сообщили, что дали добро на перемирие. Я посчитал, что, может, с какой-то стороны это и правильно, потому что нам тоже надо было собрать своих "двухсотых" и "трехсотых". Но когда наша арта перестала работать, враги воспользовались обломками вышки, как ступеньками, и подобрались к терминалу, с донецкой стороны, отчего наша линия обороны была немного сломлена, поскольку мы не могли контролировать эту территорию.
Всего нас было не так уж много, приблизительно человек 50 из разных бригад: 81-ой, 90-го и 74-го отдельного разведбата и моя 93-ья. У каждого была своя зона ответственности, мы держали врага, который двигался со старого терминала, это был пост "калитка" в первом зале. Этот пост, как и первый, простоял практически до конца. На этажах шли тяжелые бои, а сверху нас закидывали гранатами. На лестнице оборону держали бесстрашные пулеметчики. Одного из них ранили, в него вошло несколько пуль, позже его забрали медики, а судьбу второго я не знаю, но держались они до последнего.
Поскольку нас сильно зажимали, мы решили отодвинуться и держать один зал, большую территорию удерживать уже не было возможности. Стали создавать баррикаду вокруг него и хотели взорвать лестничную клетку. Я побежал вниз, чтоб найти саперов и на одном из этажей за дверью услышал голоса сепаратистов. Дверь была прострелена, они пытались прорваться, выламывая ее, но один из пулеметчиков их удерживал до тех пор, пока мы не сделали баррикаду из подручных средств, которые, на самом деле, защищали только визуально и легко простреливались. Наш сапер успел заминировать лестницу, но подорвать не успел, его и пулеметчика ранили. Зато мы успели вытащить раненых и отойти в зал.
боец ковтун
Несмотря на то, что мы теряли территорию, никто не собирался сдаваться. Я даже намеков от ребят не слышал про такое. Все были обозлены, потому что поняли, что правил войны для сепаров и наемников не существует. Мы дали им возможность эвакуировать своих, а они нам - нет.
Затем день за днем нас потихоньку зажимали. Для нас стерлось понятие "день-ночь", потому что некоторые бои длились чуть ли не сутки. Прорывались новые ребята, но часто не доезжали. А те, которые приезжали за ранеными, для меня - герои, потому что они знали, куда едут, и что это могло стать "билетом в один конец". И хотя часто им не удавалось никого забрать, потому что их машины сжигали, они все равно ехали повторно. Среди таких ребят Рахман и Андрей Север. А еще они ехали для того, чтоб быть нам подмогой, потому что те, кто стояли с 6 числа, уже были вымотаны.
Когда мы оказались в одном зале, нас начали подтравливать газом, сначала слезоточивым, потом перцовым. Но мы научились с ним бороться: брали влажные салфетки и засовывали под балаклаву, хотя тогда был сильный мороз, салфетки замерзали, но каждый старался носить их под броником, чтоб разморозить. Хуже было тем ребятам, которые в этот момент находились на постах, потому что после газа всегда ждали, что враги пойдут в жесткое наступление. Но такое случалось нечасто, потому что идти на нас они тоже не особо хотели. Видя, что хоть мы и загнаны в угол, и отходить нам некуда, но сдаваться мы не будем, они понимали, что малой кровью нас не взять и стоять мы будем до конца, а потери у них были и без того достаточно тяжелые.
Но бесконечно так продолжаться не могло. Я понял, что терминалу пришел конец, когда сепары зашли на верхние этажи и заняли подвал. Тактически они оказались в хорошем положении. Команды отходить для нас не было, да и возможности такой не было, поскольку мы были почти окружены. После морозов, которые достигали за 28 градусов, спать нормально нельзя было, да и кушать из-за постоянных обстрелов тоже. У меня, видимо, от усталости, поднялась высокая температура, а от пуль, которые попали в бронежилет, было сломано ребро Но каждый считал, что если не можешь стоять, то можно отстреливаться лежа. Среди парней никто не был в стороне, даже раненые ребята, которые были в сознании, старались помочь - заряжали боекомплект, передавали магазины, чистили оружие, все были задействованы, как на конвейере. Практически каждый из нас думал, что мы погибнем и никто про наш подвиг, возможно, никогда не узнает. Но мы знали себе цену, знали, за что стоим, да и просто дошли до такой грани, когда, понимая, что нас может ждать, остается только одно - воевать до конца. Единственное, что было страшно - попасть в плен. Для себя я принял решение в плен не идти и последние дни даже спал с гранатой. Я понимал, что все скоро закончится, помощь не подходит, а та, что подходит, она просто попадает в ту же ситуацию, что и мы. Но то, что про нас помнили, добавляло сил, плюс нам многие звонили, узнавали ситуацию; вся Украина за нас переживала, молилась. Включаешь телефон, а там 110 смсок: " Мы молимся за вас, держитесь!!" - и все в таком духе. Из моих ребят, из 93-ьей, в последние дни нас оставалось всего лишь три человека из десяти.
А подорвать нас решили, наверное, потому, что отчаялись пытаться захватить. Мы выжили, но всех завалило и сильно контузило. Как-то откопались, нашли оружие и стояли дальше. Мы пытались сделать 3 линии обороны, хоть и невысокие, чуть ниже колена. Кто покрепче, лежал за первой и второй линией, а раненых оттянули за третью. Так мы переночевали ночь, а к обеду следующего дня нас подорвали снизу. Практически все провалились в подвал. Тогда мы больше всего потеряли ребят, поскольку почти три этажа рухнуло нам на голову. Блоки перекрытия сильно завалили людей, доставать их было тяжело. Но даже в этой ситуации я не слышал панических настроений.
Меня завалило стеной, приходя в себя, я почувствовал, что ноги рабочие, но вылезти сам не мог, а враги как раз пошли в наступление. Ко мне подбежал один товарищ, увидел мою руку, которая торчала из минваты - я пытался разгрестись. Он хотел меня вытащить, а я говорю: "Не надо, пока что главное - отстреливайся, а я - нормально, живой". Он сказал, что у него заканчивается БК. Тогда я свою разгрузку руками нащупал и передал ему. Он таки отбился, правда в тот момент прилетела граната и нас немного покоцала.
Меня откопали, а остальных пацанов мы доставали, пока были силы. А вот двоих моих ребят завалило и их не нашли. Многие были без сознания и не давали знать о себе. Но самое печальное и самое невыносимое было - это ребята, которые звали на помощь, а мы не могли им помочь. Чтоб их достать нужна была техника.
После завала боекомплекта и оружия у нас осталось минут на 20 боя и то очень вяленького. В какой-то момент я просто отключился, меня разбудил один товарищ, Вова, и сказал, что будем выходить. Я ответил ему, что не могу встать, а он говорит, что ему тоже тяжело, потому что прострелены ноги. Но таки собрались с силами, я помог ему встать и мы стали выбираться. Идти по взлетке - это 99 из 100 - смерть, но по крайней мере, я понимал, что погибну с оружием в руках и в плен меня не возьмут. Уходили многие, а некоторые остались охранять тяжело раненых, выносить их не было возможности. Многие из них умирали у нас на глазах. Мы решили, что из тех, кто выйдет, хоть кто-то сможет добраться до своих, рассказать, что случилось и с какой стороны можно подъехать, чтоб забрать остальных.
Нам повезло, потому что было темно, и я думаю, что враги приняли нас за сепаров. Тогда что-то произошло, и не было мобильной связи и рации тоже глушились. Может, это как-то повлияло на то, что нам удалось выйти, потому что шли мы тупо по взлетной полосе. А дошли не все, потому что как таковой дороги не было, а в темноте после таких контузий и с травмами ориентация теряется, элементарно от усталости плохо соображаешь. Был туман, многие просто потерялись, некоторые падали в воронки. Но потом разыскали практически всех.
Мы вышли на метеостанцию утром, нас забрал БТР и отвез в Водяное, оттуда нас отправили по госпиталям. Я знаю, что судьба моих двоих ребят, их позывные Борода и Якут, которые там до последнего стояли, - неизвестна, но слышал такую информацию, что их под завалами нашел враг и что вроде как они в плену. Надеюсь, что если это так, их удастся обменять. Мертвыми я их не видел и в списках тоже. Ребят из плена надо вытягивать, и нашему руководству и командованию стоит не забывать о тех, кто стоял там насмерть.
Никто так не хочет мира, как солдаты, которые воевали, потому что мы видели. какое горе приносит война всем: военным, мирному населению, природе, домам. Это такая травма, которая не залечится. Для меня - это тяжелые воспоминания. Но любая война заканчивается миром, как бы там ни было. Вопрос: какой ценой? Многие ребята выжили и собираются ехать опять воевать. Я тоже прохожу ВВК (военно-врачебная комиссия, - ред.), меня отправили дообследоваться, потому что травмы были серьезные, но я хочу вернуться на фронт. Моя война еще не закончена! Год отвоюю, а там будет видно, что дальше. Мы, как люди гражданские, пришли на войну помочь нашей стране, помочь армии. Но воевать всю жизнь мы не можем. У нас есть семьи, и того снабжения, которое получаешь там, недостаточно для того, чтоб прокормить родных. Впрочем, все эти годы мы жили только для себя, покупали хорошие машины, квартиры, но никто никогда не думал об армии. Та свобода, которую мы получили, далась как-то легко и спокойно, становление нации как таковой мы не прошли. Может быть, теперь оно вернулось нам всем с лихвой, и мы должны пройти этот путь.
Самое тяжелое на войне - это смотреть, как твои раненые товарищи требуют помощи, а ты не всегда им можешь помочь. Люди важны и ценны. Только на войне понимаешь, что тот, кто сейчас находится рядом возле тебя, может прийти к тебе утром, чтоб попить кофе, а через час его может не быть в живых.
А у тех ребят, которые погибли, остались дети. Отцов им никто не заменит, но мы, если выживем, будем пытаться помочь сгладить эту утрату, поскольку их отцы погибли, защищая эту родину. И не дадим власти забывать об этих детях. Как нельзя забывать и о нас, солдатах. Мы не должны думать про свой тыл, а тыл для нас - это обеспечение семей и какие-то гарантии от государства. Очень многие не получили даже справок о том, что воевали. Мы удивляемся тому, что гражданские не понимают, что идет война, но гораздо печальнее, что некоторые военные этого тоже не понимают. Некоторые штабы работают с выходными, проходными, ну а на передовой выходных нет. Пройдя войну, мы все меняемся, и психика у многих нарушена, потому что многие из нас десятки раз прощались с жизнью. Какая-то мирская мелочь - это дикость для солдата, поэтому многие могут неадекватно реагировать. Обществу надо к нам привыкать. Нужно, чтоб человек вернулся и был нужен на работе, чтоб ему помогли адаптироваться. Мы воюем для того, чтоб добиться каких-то перемен в этой стране, но мы должны получать что-то взамен: политикам надо общаться с людьми, а офицерам общаться с солдатами. Тогда, может, сообща мы придем к чему-то новому.

Источник: https://goo.gl/acViTh

Президенти Польщі та країн Балтії прибули до Києва

Военное положение: что за зверь?

Реактор, если ты хоть немного следишь за новостями, то ты мог уже слышать, о возможном введении военного положения в Крыму,  Донецкой и Луганской областях.

Меня, как жителя Донецкой области, это заявление здорово взволновало. Вобщем, я полез искать подробности: что же именно означает введение военного положения в моём регионе, и как это может коснуться меня.

Я постарался выделить основные моменты и не вдаваться в политику, дабы избежать метания говна.

Поехали!

В соответствии со статьей 1 Закона Украины «О правовом режиме военного положения» военное положение - это особый правовой режим, который вводится в Украине или в отдельных ее местностях в случае вооруженной агрессии или угрозы нападения, опасности государственной независимости Украины, ее территориальной целостности и предусматривает временное, обусловленное угрозой, ограничение конституционных прав и свобод человека и гражданина с указанием срока действия этих ограничений.

Закон не оговаривает продолжительности военного положения.

Все государственные, местные судебные органы продолжают свою деятельность в обычном режиме. В течение военного положения нельзя менять Конституцию Украины, проводить выборы президента и парламента Украины, а также органов местного самоуправления, проводить всеукраинский референдум.

Создается военное командование. 

На территории, на которой введено военное положение, военное командование вправе вводить трудовую повинность и привлекать граждан к общественно полезным работам.

И самое вкусное:

Кроме того, военному командованию предоставляется право:
- использовать мощности, ресурсы и имущество предприятий и организаций всех форм собственности, а также отдельных граждан, 
- вводить комендантский час, 
- устанавливать специальный режим светомаскировки, особый режим въезда и выезда, 
- ограничивать свободу передвижения и движение транспортных средств, 
- проверять документы у граждан, а в случае необходимости проводить досмотр вещей, транспортных средств, багажа и грузов, служебных помещений и жилья граждан.

На время действия военного положения военное командование получает полномочия по контролю предприятий связи, издательств, телерадиоорганизаций для военных нужд и проведения разъяснительной работы среди войск и гражданского населения.

Военные могут запретить передачу информации через компьютерные сети.

----------

Что всё это значит для меня: нужно срочно съёбываться, пока есть время.

А учитывая мою работу (фриланс), которая позволяет мне легко сменить место жительства - вообще бегом съёбываться нужно куда-нибудь в более западные регионы Украины.

Если у кого-то есть вопросы по ситуации в регионе, то я охотно отвечу в комментах. 

Таракановский форт

архитектурный памятник XIX века, расположенный неподалеку от села Тараканов Дубенского района Ровенской области, в живописной местности над рекой Иквою. 

Таракановский форт – яркий пример того, как можно недооценить свои собственные средства защиты. Крепость была построена еще в конце 19 века для защиты западных границ Российской империи. Отсюда отлично просматривалась проходящая рядом железная дорога. Но, во время Первой мировой войны россияне решили, что форт им не особенно нужен. Поэтому крепость была сдана полякам практически без боя. Опомнившись, форт решили вернуть. Но для этого пришлось приложить огромные усилия. В результате, форт, разрушенный собственной же артиллерией, был отбит. В годы Второй мировой войны Новая Дубенская крепость снова была сдана противникам. В этот раз – уже немецким захватчикам. Некоторые легенды утверждают, что немцы здесь проводили испытание нового секретного оружия, как будто даже ядерного. Когда же стало понятно, что близится капитуляция Германия, некоторые помещения и хода к ним немцы залили бетоном. Он настолько крепкий, что расковырять его составляет трудность даже в наше время. Поэтому те места Таракановского форта, которые посетить не удается, вызывают еще больше вопросов. 

Согласно одной из легенд, это место превратилось в Город привидений. Говорят, призраки здесь действительно есть и уже много лет подряд пугают местных жителей. Возможно, это связано с тем, что в начале 20 века здесь погибло очень много солдат и они до сих пор не могут найти покой. Многие причисляют Новую Дубенскую крепость к числу самых мистических мест Украины.

Есть такая профессия - Родину защищать.