ВНИМАНИЕ ДАННЫЙ ПОСТ СОДЕРЖИТ ТЕКСТ ЭРОТИЧЕСКОГО ХАРАКТЕРА.
В тексте много букв, буквы соединены в слова ... много слов, много букв.
Спасибо BOLVERIN за помощь в создании этого поста.
Пы.Сы. Надеюсь вы дочитали все до конца, как сделала это я. ТТ
Подробнее
ЭРОТИЧЕСКИЕ СКАЗКИ НАРОДОВ МИРА ВЫПУСК 1
Настоящим выпуском открывается серия «Эротические сказки народов мира». В этой серии предполагается опубликовать эротический фольклор многих народов нашей страны и зарубежных государств. Все сказки первого выпуска взяты из сборника P.TarasevskyJ. V.HnatJuk. P.S.Krauss. Das Geschlechtleben des ukrainischen Bauernvolkes. Folklorist Ische Erhebungen aus der Russischen Ukraina. 1909. Жанр эротических сказок колеблется от анекдота до новеллы. По содержанию практически все они относятся к так называемым бытовым сказкам. В этом отношении они весьма сходны со сказками эротической тематики других европейских народов и отличаются от фольклора носителей иных культур. Так, в эротических сказках народов Азии существенен элемент волшебного, в Австралии и Океании такие сказки нередко имеют характер предания. часто они выполняют задачу объяснения происхождения тех или иных обычаев. Из обширного сказочного свода П.Тарасевского для перевода отобраны лишь некоторые наиболее характерные миниатюры. Варианты сюжетов не приводятся.
Догадливый хлопчик Одной дивчине лет тринадцати захотелось почесать свою марфутку. Большим хлопцам давать она боялась, да и набиваться самой в таких годах как-то совестно. Она подозвала хлопчика лет семи и начала с ним шутковать, баловаться, а потом легла, задрала подол и говорит: - Ложись на меня! А хлопчик сроду такого не слышал и не видел - известно, смутился, побоялся лезть. Она манила, манила его - не хочет и все тут. - Боюсь я, чего это я туда полезу! Пока она с ним толковала, другой хлопец, лет четырнадцати, подслушал. Подкрался он незаметно из-за кустов и на нее! Засунул, ясное дело, куда следует. А младший увидал, что они делают, и говорит: - Я думал там работать треба, а под шкуру и я бы засунул!
Как овод отправил душу в ад Один дьякон овдовел лет в сорок. Жениться-то второй раз нельзя, так что он, бедолажный. долго говел. Взять в дом дивчину - перед дочкой стадно, дочке-то уже лет семнадцать. Раз дьякон поехал с ней на пасеку, и так ему захотелось, что прямо хоть кричи. Попалась бы сучка, так он бы и сучку вымахал с великой охотой. А дело было перед вечером. Дочка лежа-.ла на траае, книгу читала. Дьякон глядел-глядел на нее и говорит: - Катя, дай мне разочек. Я одним кончиком. Дочка растерялась, покраснела, молчит. Помолчала, да как скажет: - Папаня, да вы в своем ли уме? Разве это можно? Если б я потаскуха была, и то страшный грех, а я-то еще девушка. - Да что та, Катя, разве я не знаю? Я невинности нарушать не буду. Ты ложись, я только над духом подержу, может и полегчает. Я то невмоготу мне, сил нет. Ну раз так. дочка отказывать не стала. Решила уважить отца. пусть душу отведет, подержит над душком - какой вред будет? Легла она. приподняла платье и говорит: - Папаня, если только подержать, так извольте. Но дальше - Боже вас избави! Ножки раздвинулись, кудряшки по сторонам разошлись, посередине розовая прогалина показалась. Дьякон аж затрясся, скинул штаны, нацелил как есть против прогалины и держит. А на ту пору откуда ни возьмись - овод, да как жахнет дьякона прямо за голую задницу. Дьякон как кивнет гузном вниз, да и засупонил дочке по самые яйца. Дьякон тут и кончил, и говорит: Меня овод укусил, Душу в пекло засадил. 2
-~Т I Г1 ' ' 1 ? После свадьбы У кацапов так заведено - после венца молодые не ходят ночевать к соседям, а ночуют дома, со стариками в одной хате. Один кацап оженил сына в рождественский мясоед. После свадебного гульбища полегли они спать. Старики на сей раз уступили постель молодым, а себе постлали на полу. Вот молодой, не долго думавши, чтоб даром времени не проводить, влез на молодую и начал целку колоть. А у самого огурец-то здоровый, так что только он начал сверлить, она прям криком кричит: - О-о-о! Вань, послюни, страсть больно, послюни, Ванюша! А старик лежит внизу, все слышит и говорит: - Не слушай. Ванька, вали на сухача, она сама соку дасть. - Ва-а-анечка! Пусти! Ой, умру! А старый опять с полу: - Такого примеру сроду не бывало, чтоб женщина от того померла. А молодка одно кричит: - 0-о-ой, пусти. Ванюша, обделаюсь ведь! - Это бывает, Ванька, ослобони ее. 3 С =
Как Иван возил жидовочку Жил один извозчик. Звали его Иваном. Довелочь ему как-то везти жидовку. Жидовка была молоденькая, пригожая, а дорога дальняя. Иван и думает: попытаю счастья. Дело к ночи шло, до села уже недалече, а Иван нарочно помедленней едет, чтоб в поле заночевать. Так оно и въаило: темень настала, ни зги не видно, хоть глаза выколи. Распряг Иван лошадь, привязал ее к оглобле, постелил жидовочке на телеге, а сам под телегу забрался. Лежит жидовочка, а уснуть не может, страх ее берет - уж больно темно. И вокруг что-то постукивает, кто-то то ли кричит. то ли воет. - А что, Иван, тут волков нету? - Ой. барышня, бывают, и частенько. Да только чего они к нам пойдут, чего они у нас не видели? Лежит жидовочка ни жива, ни мертва. А Ивану только того и надо. Огрел он лошадь кнутом по ноге, она отпрянула, оглобли зашевелились. Жидовочка совсем оробела: - Иван, страшно, к ним лезет кто-то. - Да кому к нам лезть! - говорит Иван, а сам еще раз лошадь стукнул. Лошадь всхрапнула, а у жидовки душа в пятки. - Иван, ратуй, я тут боюсь. Пойду к тебе спать! - Ну. иди. Что с тобой сделаешь, раз такая пугливая. Мигом она под телегу забралась, прижалась к нему и дрожит, как осиновый лист. Иван ее прижал к себе потеснее, укрыл получше, обнял, и стал мало-помалу ее ощупывать. Она-то от переполоху ничего ему не говорит - рада, что хоть немного от страху избавилась, а к тому ж она и понятия не имела, что такое хлопцы с девками делают. Иван щупает ее то там, то сям, а она думает, это он ее развеселяет, прогонят страх. И впрямь, погладил он ее по заду, по животу, сиськи помял. вроде веселей стало. А у Ивана стал колом, не терпится поскорее задвинуть. Он под юбку полез, пощекотал-пощекотал там. за курок немного подергал, потом вокруг все пощупал, тут и у нее тоже все разгорелось, засвербило, внутри жжет, а она и сама не знает,* чего ей надо. Она уж и про страх стала забывать. а перешла ее думка на то, как бы зуд прогнать.
Иван долго не дремал, выпростал своего из штанов, прижал жидовочку ближе к себе, сровнял передок с передком, шутя поднял верхнюю ногу и притулил свой конец прямо посередине. Потом обнял ее и потихоньку все движет к себе, пока уж как есть наладил. куда следует. А у ней за это время еще сильней разгорелось. Иван тогда разом притянул ее к себе тесно-тесно, да и засадил. сколько влез. Она и боли почти не заметила, так ее растревожило, только в горячке сквозь зубы процедила: - Иван, не шали, не шекочи меня. Иван пока боком ее шморгал. а потом перевернул на спину, а сам сверху. Она уже отчету себе не дает, что Иван с ней делает, только чувствует, больно уж ей хорошо под ним лежать. Сроду она такого наслаждения не испытывала, потому и не спихивала Ивана с себя и не ругала, а давала сколько душе угодно... Иван с голодухи раз пять отделал ее. а она. гляди, во вкус вошла - покряхтывает, повизгивает от удовольствия. Ивану помогает. В ту ночь крепко они заснули, как после бани. Проспали до свету. А как засветило солныико. запряг Иван лошадь, разбудил жидовочку. и поехали они. Добрались до села. Едут по базару, тут она и спрашивает: - Иван, а чего это вчера было? Иван решил, что она про переполох вспомнила: - Это я так, шутя. Попугал тебя малость. Она, не долго думавши, протянулась посреди воза, задрала юбку до пупа и говорит: - Попугай еще! . Иван стегнул лошадь, молнией базар проехал, и - быстрей из села. А за околицей обжяснил жидовочке, что на людях этого не делают, и нака " рассказывать. А как довез час расскажет, ду прыть помчался. Не ровен да ему на орехи. 5
Добрался до смаку Жили два брата. Старший, лет сорока пяти, уже давно был женат, а младший, лет двадцати пяти, все холостой ходит. Задумал старший меньшого оженить, чтоб в доме была лишняя работница. А младшему жениться то ли боязно, то ли неохота. Старшой уж и так и эдак его и уговаривал, и просил - не хочу, да и только. Ну что бы будешь с ним делать! Думал-думал, как меньшого уговорить, и придумал. Входит раз Петро, меньшой брат, со двора в хату, а старший и говорит: - Слышь, Петро, жениться будешь али нет? - Не хочу. - Дурень ты - не хочу. Ты хоть раз бабу попробуй, саги будешь просить, чтоб тебя женили. - А как ее попробуешь-то, где ее взять? - А ты зарежь барана, и вези тушу в город на базар. Там подойдут к тебе женщины, спросят: "Почем продаешь", а ты им скажи: "Дай разок, всего барана отдам". Вот тогда-то и отведаешь. Как попробуешь, поймешь, что она слаще всякого меду. Петро, не долго думая, пошел в оврачню, зарезал барана, освежевал, выпотрошил и стал собираться на базар. Это было в субботу. В воскресенье приехал Петро на базар, встал на краю мясного ряда. Постоял немного - идет барыня с кухаркой. Остановилась с спрашивает: - Что просишь за барана? - Дай разок, всего отдам. - Да ты шутишь, правду скажи. - Не шучу я. Барыне хоть и стыдно было покупать за такую цену, а жаль было баранчика упускать, ведь, почитай, даром отдает. Повернулась она к кухарке и шепчет: - Дай ему раз, черт с ним. Мужиков-то любишь, не все ли равно, кому давать? Лишь бы не хотелось. - Ладно, барыня, будь по вашему. Сказать ему, пусть несет? - Да-да, скажи. - Эй ты, неси за нами! Петро взвалил барана на спину и понес за кухаркой. Она 6
завела егч> в кухню, легла на лавку, задрала подол, ноги расставила. Петро не знал, чего делать, ему и в голову не пришло на нее залезть, он знал, что надо "пробовать", взял он корочку хлеба и ну его уплетать в примочку. Возьмет, обмочит, укусит раз. выплюнет, и опять тычет хлеб в щель поглубже, думает, может, глубже послаще будет. А там все одно. Куда ни тыкал -вкус один: вонючая да соленая. Разобрал он. что погано, бросил корку, да удрал скорее к возу. Запряг коня и поехал. Едет, плюется и бурчит про себя: - Черт знает что. я думал, она и в правду сладкая, хлеба приготовил полный карман. А оказалась хуже говна. Соленая, да гадкая. Пропал баран ни за что. Дорогой едет, как вспомнит, так и вздрогнет всем телом. Чуть не заблевал. Приехал домой, невесело коня распрягает, голову повесил. Брат увидел, что Петро вернулся, думает: "Ну теперь, наш малый сам будет проситься, чтоб скорзй его женили. Надо готовиться”. Входит Петро в хату, брат и спрашивает: - Ну как, Петро, понравилось? - А ну ее к черту, обмаюцик ты. А я и уши развесил! Пропал только баран задаром. - Да что такое? - А то! Я думал, она сладкая, а как попробовал - соленая да вонючая, хуже оселедца. - Как же ты ее пробовал? - Да как. взял корку хлеба, обмакнул и ел. - Тю-у-у! Дурень, разве так пробуют? - А как еще? Я не знаю. Я думал ты догадаешься - в ту дырку-то не хлебом лезть надо, а тем. что у тебя в штанах. Заправил туда, суй поглубже, вот тогда узнаешь, какая она смачная. Режь другого барана, вези на базар. Дождался Петро базарного дня, загодя приготовил барана и подался в город. Приехал на базар, встал на прежнем месте, ждет. А тут идет та .самая барыня с кухаркой, остановилась спрашивает: - Сколько за барана просюиь? - Дай один разочек, всего отдам. 7
Барыня тем же манером шепчет кухарке: - Дай ему разок, черт с ним. Не полиняешь от этого, все равно себе хлопцев по ночам ищешь. - Не хочу я, барыня, ну его к бесу. Это же тот, у кого мы тогда барана взяли. - Ну так что ж, он и другого отдаст. - Он же ничего не умеет, дразнит только. Хлебом там намочит и ест. - Ну. коли так, я и сама ему дам. Неси барана за нами! -крикнула барыня. Петро взвалил барана на плечи и понес. Пришел в дом, барана свалил в чулане, а саги вошел в комнату. Барыня кухарку на кухню отправила, а сама повела Петра в спальню. Легла на кровать, платье подняла, ноги расставила. А Петро теперь уж не хлеб вынул, а выпростал своего сафона и застромил ей по самое некуда. Она было круть-верть, а куда денешься! Пришлось лежать, хоть и не хотелось ей иметь дело с простым мужиком. Добрался Петро, как кот до сала. Поспел пару раз вымахать, а все не слезает, продолжает пыжить. Уж больше часу прошло, барыне- то сперва в охоту было, а тут уже надоело. А он знай наяривает. - Скоро ты кончишь? - Нет. не скоро. Я нынче только начап, завтра весь день продолжать буду, а уж послезавтра доканчивать. • Барыня напугалась и думает: "Примучит до смерти, сукин сын. Да и муж может скоро прийти. Узнает, беда будет. Убьет вместе с мужиком". Дождалась, пока он кончил третий раз. и давай кричать: - Убирайся ты к черту! Забирай своих баранов, только иди отсюда! Петро похватился, взвалил обоих баранов и пошел. Уложил их на воз и скорей домой. Под»езжает к воротам и усмехается, сам себе рад, йак все хорошо получилось. Брат глянул в окно и сразу догадался, отчего Петро повеселел. Вошел Петро в хату и рассказал, как дело было. Вскорости после этого его и женили. 8
Фальшивая дивчина Один хлопец поехал в соседнее село к свату погостить. А был он красивый, шельма, на хлопца даже мало похож, больше на девушку смахивал, да и голос у него был тонкий, похожий на девичий. Захотелось ему пойти на вечерницу, а хлопцам он показаться боялся, побьют еще парубки, а не побьют, так большой магарыч потребуют. И надумал он устроить такую шутку: взял у сватьи девичью одежу - надел юбку, кожух, запаску, повязался платком и пошел на вечерницу. Девчатам и в голову не пришло, что это не дивчина. Все около нее вертятся, спрашивают, что там у нее в селе деется, что на улице, что на вечерницах. Девчата ее сестричкой величают. Стали спать ложиться, девчата приезжую дивчину на расхват тянут, одна к себе, другая к себе. - Я с Марусей лягу! - Нет, я с ней! Так долго они спорили, каждая хотела положить с собой. Победила Старостина дочка, настояла на своем, положила гостью рядом. Вот легли они. Фальшивая Маруся с Наташкою обнялись и завели разговор про всякую всячину. Маруся давай расспрашивать, как у них, спят ли девчата с хлопцами, как муж с женою, или нет. Наташка ей про всех рассказала. А Маруся и говорит: - А ты, сестричка, сама-то не пробовала с хлопцами? - Избави Боже, разве это можно? Боюсь я. Как придется замуж выходить, от стыда очи повылазят. - Ну так, сестричка, на ты первая, не ты последняя будешь. - Так-то оно так, а лучше быть честной, чем потом глазами хлопать. - А что, Наташка, у вас девчата друг с другом балуются или нет? - Ты это про что? Ие понимаю я? - Э! А у нас ой как интересно балуются! - Как же? Расскажи, Маруся. - Да разве ты сама не знаешь? Когда захочется очень, станет не в моготу, так одна на другую влезет и ерзает. Все немножко полегче станет. С хлопцами дело иметь - бесчестье, еще. 9
чего доброго, с пузом будешь, а от дивчины какой грех? - Вон как у вас, Маруся. А у нас девчата глупые, не знают этого. У нас и в заведении этого нет. - Давай, я тебя поучу. Подымай юбку, лезь на меня, и я подыму, побалуемся. - Да я не умею, уж лучше ты лезь. ~ Нет, сначала ты, а я потом. Фальшивая Маруся, чтоб у нее-то не торчал, придавила его поясом. Старостина девка влезла на Марусю, потерлась-потерлась своей марфуткой, ничего не вышло, только ее больше раздразнила, аж в жар бросило. - Ну. теперь я на тебя, Наташка, - сказала Маруся. Фальшивая Маруся влез на Наташку, достал своего дурня из- под пояса, а у девки так засвербило. горит огнем. Потыкал он ее слегка не в середину, а так. сверху, только чтоб посильнее раздразнить, а потом как натянет, так и прохватил целку. Она в горячке и не почувствовала. Он ее пёр, а она подмахивала, так и не догадалась, что все взаправду. Кончил он. слез с нее, Наташка и говорит: - Ох, у тебя, Маруся, и сем н, все равно как у хлопца хороший петух. А у наших девчат - никуда не годятся, с ними разве побалуешься как надо! Гости, Маруся, у свата подольше, буду с тобой баловаться. Хлопец пролежал с ней до свету, и не меньше как раза три ее вымахал. А утром у"свата поел, да и поехал скорее домой, пока не разобрались, что за Маруся приезжала. 10
\ Как муж научился с женой спать У одного богатого помещика был сын, один как перст. Воспитывали его с детства так скромно, что он ни одного матерного словечка не слыхал, не знал даже как называется штука, что у него впереди. Вырос он, исполнилось ему ровно двадцать лет. Помещик из боязни, чтоб сын на разбаловался, решил его женить. Через неделю или через две сыграли свадьбу. После гулянья надо их спать отправлять, а батька хотел разжяснить сыну, то делать с женой, что куда затыкать, но по скромности сказал так: - Теперь у тебя. Коля, есть подруга. Живите, любите друг друга, утешайтесь. С этого дня вы будете спать вместе. Если пожелаете получить удовольствие, вложи свое выдающееся ей во вдающееся. Это для молодых приятное наслаждение. Му. словом, сам узнаешь. Настала ночь. Молодые легли вместе. Долго они не спали, все разговаривали, шутили, целовались, а больше ничего. Жених не знал, что с ней делать, а спросить стеснялся. Невеста ждала-ждала. пока он на нее полезет, да так и не дождалась. Повернулась спиной вверх и захрапела. А жених вспомнил, чему его батька учил, и стал готовиться. Прежде чем д«?ло начать, стал ощупывать, где у него выдающееся. Положил два пальца на лоб и стал вести ими по голове вуиз. Натолкнулся на нос и остановился. Пощупал его и решил, что это самое выдающееся. Потом начал искать у нее вдающееся. Повел пальцами от головы вниз, дошел до зада, пролез между половинками и остановился. Полумал-подумал и решил,’ что это самое вдающееся. И давай своим носом тыкать невесту в задницу. А невесте как на грех побздеть захотелось. Вложил.он ей раза три в задницу нос, да и бросил. Чуть не чихнул, аж голова закружилась. Лежит себе и думает: - Черт знает какая гадость! И еще говорят - наслажденье! Вонь нюхать не особенно приятно, лучше я без того обойдусь. Невеста ночь спит, другую, третью, а муженек все не лезет на нее. Она уж хотела бросить его - кому такой нужен, ничего не умеет, а вдруг и совсем не может. Пошла она к матери, плачет. Начала жалиться, что муж не хочет с ней спать как следует. Мать ее подучила, чтоб она попробовала сама напроситься, и И
тогда уже, коли муж совсем непригодный окажется, чтоб просила развод. И вот через неделю другую молодая со своим муженьком как-то шутила-шутила, пока у него не встал дыбом. Так она ухватила его и держит, разобрала, что он у него порядочный. Потом легла пузом вверх, подняла сорочку и говорит ему: - Коля, ложись на меня сверху. Лег он и руками поддерживает сам себя, чтоб, значит, ее не придавить. А она тем временем пролезла к нему в штаны, да и выташила молодца. Даже залюбовалась на него: такой громадный, красный-красный, жилы синие проступили, а головка блестит, как маслом намазанная. Совсем ей невтерпеж стало, глядишь заждалась. - Голубчик мой, заложи этот корешок мне между ног. Он послушался, направил как есть промеж ног. Она его взяла за головку и поставила куда следует. Он тыкал-тыкал потихоньку - не лезет. А она и говорит: - Нажимай, нажимай сильней, не бойся. Жених, или уже муж. как нажал с силой, так и всунул до половины туда. Засадил и держит. Видит молодая жена - муж-то не знает, что его надо глубже совать, и говорит ему: - Ты. мой дорогой, двигай, двигай своим корешком: задвигай и выдвигай, так будет лучше. Стал он двигать. Двигал-двигал, пока обоих не разобрало -она ему подмахивает, но и он не отстает, двигает все быстрее, во вкус вошел. Тут только он понял, где у него выдающееся, а у ней вдающееся. С.того раза они начали по пять раз за ночь тешиться. Она нахвалиться на своего мужа не может. Матери сказала, что со своим Колей ни за какие деньги не расстанется. 12
Чесалка У одно попа было три дочки, да попадья. Жил он в глухой деревне, но приход был не совсем поганый, так что жили они порядочно. Всегда имели работника или работницу, были у них кони и коровы. Только вот беда - работники у попа подолгу не уживались, а все через дочек - очень уж они их гоняли то за тем, то за этим, а чуть что не так, крику не оберешься. И вот нанялся к ним один малый за дешевую цену - расторопный такой, всякому умел угодить. Звали его Иваном, парнище он был сильный, красивый. Пожил Иван недолго, а барышням успел понравиться. Весь день он им угождал, все просьбы исполнял без отговорок. Барышни его полюбили, привыкли к нему, как к своему, так что частенько и шутили с ним на словах. Видит Иван, что тут можно и поживиться, и решил пуститься на хитрость. Раз собрались поповны в кухне, лясы точат. А Иван ходит по кухне и все за свой сафон похватывается. все почесывает его. Одна барьшня заметила и спрашивает: - Что это ты, Иван, хватаешься за штаны, все чешешь чего-то? - Да я чесалку по привычке ищу. Дома-то я часто ее чесал, а тут не обо что. - А обо что ты ее чесал? I . - Так обо что же еще? Возьмешь, заложишь барышне в щелку, которая промеж ног и шмыгаешь. И хорошо делается - прямо за уши не оттащишь. - Да как же так, Иван? Что, у барьшни не болит, когда ты заложишь туда чесалку? - Зачем оно будет болеть? Ей хорошо становится, смачно. Все равно как пирог ’с вареньем укусить. - А я и не знала. У меня ведь щелка эта часто чешется, так я ее пальцем чешу. Другой раз забудешь, ногтем заденешь, больно оцарапаешься. А у тебя чесалка без ногтей? - Откуда им там быть? - Ну, коли оно не болит, так я тебя могу пожалеть, ты бравый хлопец. Коли захочешь почесать, так почеши свою чесалку об мою дырочку. Сестры этого разговора не слыхали, они как раз на двор 13
выбежали, а Ивану это на руку. Пока была она одна. Иван и говорит: - Барышня, мне сейчас хочется почесать. - Ну так что ж. давай в сарай сходим. Пошли они в сарай. Иван стал с ней заигрывать, щупает то за сиську, то за щелочку за эту. Стало ей там горячо. А Иван, знай, жару ей подбрасывает - все складки перещупал. Чувствует, налилась она, сок пустила. Так девка разгорелась, что лихорадка ее начала трясти. Тогда вынул он свою чесалку, задрал ей подол и запихнул чуть не по самые яйца. У Ивана колом стоял, так что порвал он барышне целку без всякого труда, все равно как папиросную бумагу. и чесал ее сколько влезет. Она тоже была не прочь почесаться. Иван спустить еще не успел, а девка вдруг подпрыгнула, обняла его крепко, так прижалась, что больно стало. Щелка-то ее разыгралась, дергается, чесалку обнимает, никак не уймется. Тут и Иван и кончил. Только тогда она почувствовала, что внутри-то слегка саднит. Смотрит - кровь! Иван ее успокоил: - Это, - говорит, - только по первому разу. Вот завтра еще почешемся, и болеть не будет. После этого она похвалилась сестрам, как чесалась с Иваном. и как ей приятно было чесаться. Они и не догадывались, что делать это стыдно и грешно, сами потихоньку почесывались. Дело известное, как щелка пухом покрылась, зудит, не утерпишь. А поповны-то, почитай, взрослые, давно уж марфутки свои чешут. Как по перинам на ночь разлягутся, каждая свою ладошкой накроет и сама себя распаляет. Чуть не до дыры протирает, все им мало. А проведали сестры, что у Ивана инструмент для этого есть. Очень им захотелось попробовать, что за чесалка такая. Первая-то сказала, что с Иваном чесаться куда слаще, чем самой. И в голову им ничего не лезло, пока тайком одна от другой не стали они ходить к Ивану в сарай и чесаться с ним вволю. А Иван всех трех по очереди махал, сколько хотел. С тех пор он блаженствовал лучше чем в раю: мало того что чешется вволю, обед давали лучше, чем себе, всегда ему первый кусочек, прямо-таки умирать не надо. 14
Прошло так почти полгода. Замечает Иван - дело худо: все три барышни начали пузеть. Начесал! Собрался он тогда бежать. Вот выбрал он удобное время - все легли спать после обеда, собрал свои пожитки, связал, взвалил на плечи, и ходу! Прихватил камешек и шурует огородами по-над речкой. Одна барышня, однако, не спала, заметила она, что Иван уходит, и бросилась за ним в погоню. Он бежит - она за ним. он быстрей - она не отстает, знай жарит за ним и кричит: - Иван, отдай мою чесалку... Иван, чесалку отдай! Видит Иван, что с ней ничего не поделаешь - прилипла, как сорочка к заднему месту. Взял да кинул камешек в реку: - Вот твоя чесалка, ищи в воде, - а сам подался дальше. Поповна подоткнула платье, полезла в воду и стала шарить по дну. Искала, искала, ничего нет. Вернулась домой, жалуется батьке: - Папа, наш Иван убежал домой и унес было мою чесалку. Я увидела, погналась за ним, он бросил ее в воду. Идите искать, я все равно без нее жива не буду. А поп не понял, про какую такую чесалку она твердит, да подумал, что Иван бросил в воду ее гребешок с бриллиантами. Забрал с собой всю семью, пошли искать. Барьюжи поскидали платья и в одних сорочках залезли в воду. Поп и с себя скинул всю одежду, и тоже в одной сорочке пошел искать. Все понакло-нялись и цапают по дну руками. Долго они щупали дно, да никто ничего не нашел. Поп уже уморился, аж спина заболела у него. Надоело согнувшись ходить, в глазах позеленело. Разогнулся он и стоит, а сорочка-то у него была коротковата. Меньшая поповна посмотрела на батьку, стремглав к нему побежала, да как схватит за то самое место. Тянет, как вола за веревку. Поп было испугался, глаза вытаращил и дивите^. А она обрадовалась и кричит сестрам: .-"ч ч - Вот где Иванова чесалка, а мы ее ищем! Ишь какой папка! И не стыдно вам, взяли чесалку и молчите... Поп подумал, что дочки с ума посходили, а потом увидел, как мокрые рубахи им животы обтянули: вот те и раз! Похоже, брюхаты дочки-то. Прикусил сам себе язык, догадался, в чем дело. Вот она какая чесалка. Хотел гнаться за Иваном, да уже поздно. 15
Вечный кормилец Одна барыня имела обычай махаться через задницу. Когда она овдовела, завела шашни с лакеем. А у барыни той был конный завод. И вот любила она смотреть через окно, как жеребцов с кобылами случают, а сама в это время закинет платье на спину, зад оттопырит. Лакей должен был напрячь своего сафона, подойти сзади и гнать ее с тылу. Так повторялось несколько раз за день. Прошел год. полтора. Лакей, бедолага, совсем износился, еле ногами дрыгает. Он уж и рассчитаться хотел, а она его не пускает - жалование ему дала тройное, только б делал свое дело. Лакей видит, что так просто ему не открутиться, стал думать, как бы от такой жизни избавиться. Как-то раз пришлось ему купаться с дроворубом. Дроворуб был парняга сильный, красивый и расторопный. Увидел лакей, что у парня висит здоровый, толстый да длинный, как у доброго жеребца, и говорит ему: - А чего, хлопче, хочешь гроши зарабатывать. - Как так зарабатывать? Я и так зарабатываю. - Да этот заработок тьфу, черт знает что. Я спрашиваю, •хочешь как следует зарабатывать? - Да денег кто ж не любит? Чем больше, тем лучше. - Ну так вот. послушай, я тебя научу. - Похлопочи, сделай милость, с меня магарыч. * - Я тебя возьму в помощники повара. Побудешь там немного, недели две, не больше. А потом займешь должность другую, поважнее. - Да что такое? Может, моя башка не выдержит? - Не бойся, на эту работы ты сгодишься. - Боязно все ж, ты скажи, в чем дело, а то я не пойду. Лучше буду дрова рубить. - Постой, постой, не торопись, я тебе живо расскажу. Наша барыня - вдова, как тебе известно. Она меня начисто замучила -два-три раза на дню заставляет в задницу драть. Сама смотрит в окно, любуется, как жеребцы на кобыл лезут, а я ее сзаду гоню. Так вот, мне это уже порядком надоело, насилу бывает раскачаю. Я уже в годах, их сил выбился, у меня уж, почитай, и не вста- 16
ет. А ты парень молодой, здоровый, и главное, я вижу, у тебя есть чем. Этим тебя Бог не обделил. Так вот, приходи завтра. На другой день ранком парняга уже был на кухне. После обеда по обыкновению барыня села у окна и стала смотреть на выгон, а там как раз лошадей случали. Барыня заерзала, будто что-то колет в спину. Лакей побежал на кухню и крикнул нового помощника повара. Парень пришел, спрашивает лакея: - Ты меня чего звал? - А вот что, пойдем за мной, сам увидишь. Повел лакей повара в ту комнату, где барыня сидела. Подошли они на цыпочках поближе и смотрят. А у ней уже машина на вылете - все как на ладони видно. Задница большущая - не обхватишь, как сметана белая. Из-под нее меж расставленных ляжек две мохнатые складки свешиваются, и от них кудри вверх вьются клином вокруг розового очка. Лакею-то не в диковинку, уж и глядеть обрыдло, а парняга наш - аж затрясся, встал у него как дубина, вот-вот из штанов выскочит. Лакей и говорит: - Лезь на нее! - Боязно. - Чего боишься, лезь, я тебе говорю! - Ох, страшно, как бы в Сибирь не попасть. - Ничего не бойся. За это я буду отвечать, коли чего не так. Раздевайся догола и вади. У парня взыграла кровь, как в котле кипяток. Забыл он про страх, мигом разделся и кинулся к барыне. Подбежал, засупонил по самое некуда и ну ее пыжыть! Она вертела, вертела гузном и сама не поймет,, лакей это или кто другой вместо него. Одно чувствует - далеко смачней выходит, чем раньше, куда как слаще. да и инструмент, вроде, поболе. чем прежде ей казался: по бокам сильней дерет и вглубь дальше достает. Не утерпела она. оглянулась. Видит, а на ней не лакей, а другой, помоложе. Протестовать не стала, даже рада, давненько так славно не выходило. Сопит, знай себе парню помогает. Дождалась барыня, пока он кончит, а потом и говорит: - Кто послал тебя ко мне? - Да это лакей меня пригласил. В помощники взял, а сам хочет рассчтываться. 17
- Ага, ну ладно. Пусть хоть сегодня идет домой, я не держу его Оолес. Он давно просится. Теперь скажи ему, раз он нашел достойную замену, пусть приходит за рассчетом. А ты оставайся у меня за лакея на его место. Жалования тебе - 25 рублей в месяц, да награда, это смотря по заслугам. Ты мне понравился. я тебя хорошо устрою. Живо у нашего парня появилась панская од жа, глаженая сорочка, брюки навыпуск. А того лакея он целый век благодарил за то, что дал ему кусок хлеба. Живет он теперь как в раю. Хорошо тому, у кого хрен большой - вечный кормилец.
ч Горячая дивчина Одна дивчина очень захотела, а почесать некому. К тому же звать взрослого парня она боялась, вдруг все прознают, что она дает. И вот нашла она одного малого лет двенадцати и поволокла его в коноплю. Хлопец догадался, зачем она его волочет, а делать ему это было неохота. Он ей и говорит: - Ты вперед иди, а я сзади буду, а то неровен час люди заметят. Согласилась она, пошла вперед. А он тем временем кликнул своего старшого брата лет восемнадцати и пошел за девкой в коноплю. Догнал ее, дивчина стала с ним заигрывать, придумала учить, как надо с девчатами баловаться. А старший брат, как кот за воробьем, в коноплю крадется. Добрался до них и лег напротив в борозде. Притаился, а сам слушает, чем дело кончится. Дивчина позаигрывала немного с хлопчиком, а потом легла, заголила живот, ноги развела. У самой от волнения дыханье сперло, а марфутка зачесалась, мочи нет - посередине две красные стежки подрагивают, изнутри слюна течет. - Ляг на меня! А хлопчик отнекивается: - Да я не умею. - Ляг, я поучу, - а у самой голос дрожит. - Боязно. - Да чего ты боишься: это ж так весело, ляг! Хлопчик собрался было лезть, а потом и говорит: - Закройся, а то мне стыдно. Она закинула подол на голову, а хлопчик кивнул брату. Тот - скорее из-под конопли, как ошпаренный. Да не медля прямо к дивчине, заправил ей и пялит ее во всю. Дивчина этой шутки не заметила, а только чует, что уж больно ей хорошо, и причитает: - Вот тебе и не умеешь, вот и не страшно. Молодец. Грицю. Та-а-к, та-а-к! Еще. еще... Приходи завтра. ^ А малый, как брат начал махать, домой ударил. Дивчина фартук опустила, смотрит: господи! на ней не малый, а взрослый парубок. С тех пор она стала часто ему давать, только бы другим не рассказывал. 19
г I •» \ к. Издатольство "Амур-Санкт-Петербург 1990 г
Моя Україна,фэндомы,длинопост,очень длинный пост,сказки,Украина,NSFW,разная политота
Еще на тему
Определенно продолжу читать!
Заголовок просто шедевр.